Тим Волков

Фаворит смерти

Глава 1

Лезвие ножа хищно уставилось на меня.

Я вздрогнул, замер. Слуги за спиной, принесшие наряды, тоже замерли и, кажется, даже перестали дышать.

— Иначе нельзя, — вздохнул отец, приблизив нож.

Я не ответил — продолжал зачарованно смотреть на лезвие. Все словно замерло в этот миг — слуги, отец с ножом в руках, я.

И лишь огонек свечи судорожно трепыхался, словно пытаясь предупредить меня об опасности.

Я знал, что этот миг когда-нибудь наступит. Все дети нашего рода проходят через это, без исключения. Таковы многовековые традиции.

Но все равно я не был к этому готов.

Нет, только не сейчас! Не в Час Тигра, когда на арене проходит решающий турнир среди первенцев — Дикая Охота, на которой мне еще не посчастливилось побывать.

Я хотел увидеть это зрелище собственными глазами. О турнире будут говорить долго, вспоминать и смаковать каждый момент, разбирать каждое заклятие и с умным видом рассуждать каким лучше было бы заменить тот или иной выпад. А я не увижу…

Нет, не хочу! Не сейчас!

— По-другому не получится, — прорычал отец и резко выкинул руку вперед.

Он крутился на турнике как бог. Сальто, кувырок, сток на руках, выход на планш. Приземление точно на ноги. Идеальный баланс.

Стоящие вокруг уважительно похлопали.

— Красава!

— Четко!

— Лучший!

Я бы тоже поаплодировал. Если бы смог. Первая группа инвалидности, коляска, частичный паралич правой стороны тела и полный ног. С таким набором сложно сделать даже самые простые вещи — почистить зубы, поесть, расчесаться. Не говоря уже о том, чтобы похлопать в ладоши. А крутиться так же на турнике… об этом я даже не мечтал.

Хотя, в глубине души все же хотел что-то подобное сделать. Черт, да я бы пол жизни отдал, чтобы так крутануться, хотя бы разок!

— А двойной можешь? — спросил один из спутников парня.

— Легко! Даже тройной!

— Гонишь!

— Забьем?

— Давай.

Я не стал дожидаться чем закончится спор — не было больше сил смотреть на это. Слишком это жестокое самоистязание — глазеть на здоровых и знать, что у тебя так же никогда не получится. Ни-ког-да.

От своей беспомощности и ущербности стало до тошноты обидно. Я хотел ходить. Бегать. Прыгать. Делать вертухи на турнике. С девчонками встречаться. Да даже драться! Хотел нормальной жизни подростка. Как раньше. До того глупого случая.

Но судьба, эта сука, подкинула мне такой «сюрприз», сделав в тринадцать лет узником собственного тела. Почему именно я? За что?!

Меня начала сжигать изнутри злость. Я изо всех сил крутанул колесо на инвалидной коляске, даже не понимая куда еду. Просто хотелось убежать — ха, смешно звучит в моем случае! — от самого себя.

Совсем рядом просигналила машина. Иди нахер! Собьешь — только сделаешь мне одолжение. Задрало быть тем, кто я есть! Задрала такая жизнь!

Только минут через двадцать, когда привычный двор сменился незнакомыми домами, я успокоился. Остановился. Огляделся.

Куда меня черти занесли? Незнакомые пятиэтажки, гаражи, пустырь. Никогда тут раньше не был.

Надо возвращаться домой — устало подумал я. От себя не убежишь, как ни старайся. Хоть и охота больше жизни.

Я тяжело вздохнул. Развернулся. Хотел уже было крутить колеса до дома, как справа кто-то выкрикнул:

— Отстаньте от меня!

Сказано это было на повышенных тонах, в голосе отчетливо послышался испуг.

— Я с тобой еще не договорил! — прогундосил второй голос.

«Нет, Макс, не надо. Езжай отсюда подобру-поздорову. Проблем тебе и так хватает — еще до лифта как-то надо доковылять, а левая рука уже изрядно устала».

— Не трогайте меня!

— Ты че, не поняла еще с кем базаришь, шмара?!

Я развернулся в сторону говорящих.

У гаража-«ракушки» стояли двое, лет под двадцать. Спортивные костюмы, позвякивающие в руках связки ключей, дымящиеся окурки в желтых зубах. Перед парнями, прижавшись спиной к стене из металлопрофиля — девчонка, испуганная, с огромными небесного цвета глазами. Молоденькая еще совсем.

— Отстаньте говорю!

— Ты тут не ломайся перед нами! — прогундосил один из гопников, рыжий, с огромным чирьем на щеке. — Знаем кто такая. Давай по хорошему, все как надо — и мы не тронем тебя. Леха Винт говорил, как ты ему все как надо оформила. Вот и нам оформи, не ломайся.

— Ага! — шамкнул другой, схватив себя за пах. — Че ты ломаешься как целка?

— Я кричать буду! — пискнула девчонка, и заревела.

И вдруг рванула в мою сторону.

— Помогите!

— Стоять, мразота! — рявкнул рыжий и свистнул сквозь огромную щель в зубах.

— Парни, отстаньте от нее, — произнес я, подкатив чуть ближе.

— Дрифтуй отсюда, пока цел! — сказал рыжий, злобно зыркнув на меня.

— Пока цел! — повторил второй и захрюкал. — Колян, да он уже не целый! Инвалид!

Парочка засмеялась.

Красной волной ярость с новой силой ударила мне в голову.

— Отстаньте от нее, а не то…

— А не то — что? — утробно спросил рыжий, подойдя ко мне вплотную.

Пахнуло семечками, кислым потом, перегаром.

— Кати отсюда, сказал! А иначе не на кресле будешь гонять, а на кровати! По реанимации!

Второй пронзительно захрюкал, шутка рыжего ему явно пришлась по душе.

— Отстаньте от девчонки! — с нажимом произнес я.

В моих устах это прозвучало максимально убого. Действительно, что я могу сделать этим двум лбам? Задавить?

Но девчонка смотрела на меня как на спасителя и отступить я уже не мог.

— Да ты еще и сумасшедший, паря! — хлопнул себя по лбу рыжий. — Таблетки видимо забыл принять? Берега так попутать — это точно клиника.

Лицо мое залило краской. Я был настолько зол, что готов был ввязаться в драку — и пофигу, что рабочая у меня только левая рука.

— А может, наоборот, перебрал? — предположил второй. — Вот и чудит! Раскумарило малого! Смелый стал.

— Щас я ему смелость подрежу.

Рыжий достал нож и двинул на меня.

Отец ударил умело — я даже не успел почувствовать боли.

Еще мгновение моя рука была в порядке — как вдруг на коже проявилась ровная полосная рана.

Я заворожено глядел как потекла кровь, красная, горячая.

Отец живо достал из кармана колбу с янтарной жидкостью и плеснул мне под ноги.

— Вейде кеста пролетес! — пробасил отец заклятие, сосредоточенно глядя на меня.

Я молчал. Говорить сейчас что-то было бессмысленно, надо ждать.

И я ждал. Впрочем, как и отец.

Обряд Первой Крови — так это называется. Хотя, это моя вовсе не первая кровь. Ежедневные изнурительные тренировки, бои, отработка приемов. В таком темпе кровь — это обычный ежедневный спутник. Ее смывают водой из ведер и она уходит в песок. Сколько ее уже ушло? Неведомо. Сколько еще уйдет? Знает один лишь бог.

— Проявись! — не выдержав, воскликнул отец.

Его нетерпение можно было понять. Он хотел как можно скорее узнать каков же мой потенциал. Каков же будет наследуемый родовой атрибут. Эх, все никак не смирится с мыслью, что атрибутов в нашей семье уже давно никто не получает.

И в ближайшем будущем не предвидится.

Когда-то род Вяземских слыл своими сильными членами семьи, чьи умения пользовались уважением и спросом. Прадед моего отца, Константин Вяземский, был известным врачевателем. Его атрибут «Травник» вкупе со специализацией «Лекарь» давали невероятные успехи. Он лечил самого Императора и один раз, говорят, смог воскресить умершего. Хотя, думаю, это легенды.

Благодаря, кстати, Константину Вяземскому мы и стали аристократами — Император не забывает добра. Впрочем, как и зла.

Дядя отца был отличным боевым магом и мог с легкостью управляться со сложнейшими огненными заклятиями, третьего и четвертого уровней. Брат моего отца, был отличным менталистом. Еще один дальний родственник умел двигать горы.