— Я расскажу отцу чем вы тут занимаетесь! — прошипел Герцен, пригрозив преподавателю пальцем. — Он живо вас на место поставит. Устроили тут… бардак!

— Ваше право, — кивнул Чернов. — А вот поступок молодого человека, — он повернул голову в мою сторону, — заслуживает похвальбы. Ваше имя?

— Максим, — представился я.

— Вяземский? — спросил Чернов, приглядываясь ко мне лучше.

— Он самый.

Альберт Михайлович задумчиво почесал подбородок, потом строго обратился к перепуганным ученикам:

— Прошу за парты — урок начался пять минут назад. Обсудим все аспекты обращения, которое вы видели, с детальным разбором магического построения и плетения заклятий. Уверяю вас, если будете внимательно слушать меня весь курс лекций, то и сами сможете сотворить нечто подобное — в стена школы естественно.

— Герой! — прошипел в самое ухо Герцен, больно тыкнув меня в бок локтем.

Я обернулся, хотел влепить ему оплеуху, но Чернов поторопил:

— Чего медлим? Рассаживаемся! Начнем с основ демонологии. Времени на раскачку нет.

Я злобно зыркнул на Герцена. И вдруг до боли знакомый голос шепнул:

«Убей его! Прямо сейчас! Убей!»

Голос был настолько убедительным — или гипнотическим, — что я невольно подался вперед, в сторону промаршировавшего мимо Герцена. Мой разум в эту секунду был словно в тумане и я не отдавал отчета своим действиям.

В голове словно эхом из колодца звучало: «Убей! Убей! Убей!»

И я действительно — видимо под воздействием этого дурманящего голоса, — хотел убить его, прямо сейчас, не медля, больше всего на свете.

«Убей! Убей! Убей!»

До Герцена оставалось всего несколько метров. Нужно только оттолкнуть пару его приятелей в сторону, подскочить и одним движением — левой ладонью схватить за челюсть, правой упереть в затылок, — провернуть голову, до хруста. Мгновенная смерть.

«Убей! Убей! Убей!»

— Эй! Куда прешь прямо по ногам? — возмутилась какая-то девчонка, но я ее не слышал — весь мой разум был заполнен лишь этим гипнотическим голосом. Сейчас или никогда. Пора поставить этого задиру на место.

«Убей! Убей! Убей!»

— Стоять! — рявкнул вдруг Чернов и туман мигом схлынул.

Я остановился. Впрочем как и все ученики.

— Кто это? — спросил он, строго оглядывая всех. — Спрашиваю еще раз — кто это?

— Что случилось? — неуверенно спросил Ким.

Чернов молчал.

— Профессор, что-то не так? — спросила девушка с задних рядов.

— Он сам знает о чем я, — ответил Альберт Михайлович, внимательно приглядываясь к каждому ученику.

— Профессор, это Вяземский испортил воздух! Честно вам говорю! — произнес Герцен и класс взорвался смехом.

Чернота опять начала меня захлестывать, но я сдержался — понял, что профессор демонологии чувствует ее присутствие.

— Герцен, прекратить! — после паузы произнес Чернов, продолжая окидывать нас подозрительным взглядом. — Начнем урок.

Надо держать себя в руках — понял я. Явление самой смерти — пусть даже и через меня, — очень опасно. Достаточно вспомнить Олега, который — а в этом я уже не сомневался, — умер из-за меня и моего проклятого дара. Едва раскроется моя тайна, как меня живо пустят в расход. Я — дисфункция. Кажется так это называла Стаханова.

Мне вновь начало трясти. Наверное, стоит вновь наведаться к Стахановой, на этот раз сугубо лично и конфиденциально, чтобы детально расспросить про все эти явления. Возможно удастся вообще как-то избавиться от этого проклятого дара.

Наконец все расселись и профессор начал урок.

Первые пять минут приходилось бороться со сном — лекция была сухой и скрипела как песок на зубах. Но едва Чернов закончил с вводной частью и перешел к основам, как все сразу же поменялось и преобразилось.

Он рассказывал о прославленных бойцах Российской Империи, которые отчаянно сражались у Барьера и за его пределами, на Первом, Втором и даже Третьем кругах, используя свои атрибуты как основу, а элементы демонологии как инструменты обороны и атаки. Чернов подчеркивал, что часть этих заслуг принадлежит и ему, так как именно он был преподавателем этих героев.

— Именно я обучил практически весь отряд унтер-офицера Елякина маскировочной магии. Вы по истории еще не проходили подвил отряда Елякина? Ничего, скоро будете изучать. Так вот, основным моментом, который смог перевернуть расклад сил в противоположною сторону и из, казалось бы, безнадежной ситуации обратить ее в триумф, была слаженная работа Елякина и его отряда в части маскировки, — не без гордости произнес Чернов. — Я лично учил этого парнишку — он тогда был такой же, как вы, молодой, амбициозный.

Чернов еще долго рассказывал о том, как знание его предмета помогло военным удачно справляться с врагом у Барьера.

Потом, после обсуждения исторических примеров, перешли к практике. Профессор довольно подробно объяснил принципы создания морока и предложил каждому из учеников по очереди создать какой-нибудь простенький морок.

— Понимаю, что это баловство и с первого раза навряд ли что-то дельное получится, но все же считаю, что лучше один раз подержать в руках оружие, чем месяц рассматривать его чертежи, — произнес преподаватель, раздавая нам магические камни и небольшие формуляры к ним, в которых описывались действия по созданию морока. — Артефакты вам помогут на первых парах, но потом, запомните, в старших классах, вы уже будет работать без них.

Получалось у нас и в самом деле так себе. Половина класса не смогла создать хоть что-то. У остальных получилось сотворить морок на доли секунды. Герцен создал подобие огромного жирного червя, с человека ростом. Ким — скелета. Еще у нескольких получилось что-то среднее между обезьяной и ящерицей. Я создал черное расплывчатое пятно.

Именно это пятно и привлекло Чернова больше всего.

Он выразительное посмотрел на меня, — уже в который раз? — потом поднялся из-за стола, сухо сказал:

— Урок окончен, все свободны.

Толпа заголосила — все принялись живо обсуждать опыт создания мороков.

И едва я направился со всеми к выходу, как преподаватель окликнул меня:

— Максим, задержитесь пожалуйста.

Я остановился. Дождался, когда все выйдут, обернулся.

— Что-то хотели, Альберт Михайлович?

Чернов пристально посмотрел на меня, потом произнес словно приговор:

— Хотел поговорить с тобой.

— Если вы про тот случай в начале урока, тогда не стоит. Я…

— Нет, я не об этом.

— Тогда о чем же? — напрягаясь, спросил я. — О создании морока? Я действовал согласно формуляра и…

— За твоей спиной стоит смерть, Максим. Ты скоро умрешь.

Глава 11

— Скоро умру? — удивился я. И нервно хихикнув, добавил: — Вообще не собирался пока.

— Умрёшь, — спокойно кивнул преподаватель. И прищурившись, добавил: — Если не будешь осторожен.

— То же самое можно сказать про любого человека, — улыбнулся я. — Все мы смертны.

— Я не об этом, — покачал головой Чернов. — Что-то черное нависает над твоей аурой — уж поверь моему многолетнему опыту. Я эти вещи хорошо чувствую. Едва все зашли в класс, как я почувствовал эту чуждую силу. Так ощущается только смерть. Уж поверь боевому когда-то магу. Так пахнет смерть. Ее след. Вот смотри.

Альберт Михайлович нарисовал в воздухе несколько символов и пространство в тот же миг озарилось синим свечением, сквозь которое проглядывались черные пятна.

— Видишь?

— Что именно?

— Следы. Это твой ауральный фон. И на нем — отчетливые черные следы.

— Мне сложно что-то сказать по этому поводу, — пожал я плечами, стараясь со всех сил сдержаться.

Мне хотелось рассказать ему все — и про атрибут, и про то, как его закрыла Стаханова, чтобы никто не видел, и про дисфункцию, — но я держался. Глупо будет выложить все первому встречному, надеясь, что он как-то может мне помочь. Навряд ли Чернов захочет ставить мою безопасность выше своих интересов. Тут же доложит руководству и меня убьют как дисфункцию. Варвары!